Русская Кампучия

— Донецк переименован из Сталино в 1961 г., но его гвардия вся на месте в названиях улиц города: Артема, Постышева, Кирова, Абакумова и т.д. еще недавно была улица Вышинского...
Так начинается рассказ в ЖЖ. Но не само изложение трагедии, — мало ли мы их знаем, — а огромное число фотографий заинтересовало и увлекло.
Смотришь на дело рук ...
Чьих рук? Марсиан? Немцев? Итальянцев? Красных кхмеров?...
Ан нет, богоизбранные. Это ВАШИ деды и отцы палили из наганов в затылки своих односельчан. Тысячами косили...
Припоминаются ублюдочные рассуждения о том, что дома в Москве и других городах не могли собственные российские службы взрывать...
Как же! Мирно спящие жители... А тут СВОИ с гексогеном... Нет, не бывает такого...
Бывает, бывает. Еще как бывает. И взрывали СУКИ своих, и пуляли в затылки немощным в военно-полевых лазаретах, когда немцы были уже близко... А то и просто, взрывали краснопузики краснопузиков, потому что ЭТО ТАКОЙ НАРОД!
Имя ему — РУССКИЕ!
А может быть, это останки собак?!
Донецк. Рутченково поле. Одно из тысяч...
В памятные сталинские времена город старался по максимуму соответствовать чести носить это великое имя. И, получая, как и все населенные пункты, разнарядки на аресты и расстрелы своих граждан, просил увеличить им нормы и лимиты. И вместо 1 тыс. надлежащих к расстрелу (данные по одному из приказов к исполнению в течение 3 месяцев 1937г.), получал дополнительно 4 тыс. В музее Медного мы тоже видели переходящее знамя соревнований среди отделов НКВД! — это было время перевыполнения и встречных планов во всех государственных предприятиях.
Расстреливали в подвалах НКВД (ныне в этом здании консерватория) и на самом Рутченковом поле за высоким дощатым забором, где всех и закапывали в 100-метровых рвах, заполненных многослойно телами убитых. В особо «урожайные» сутки расстреливали до 3 сотен, в одном документе есть цифра 592! Расстрелы здесь шли с 33 по 41 гг.
В 1941г. немцы, захватившие город, нашли это место, (были и другие, но документация не сохранилась) и, согнав народ, заставили разрыть свежие еще могильные рвы и продемонстрировали всему народу эти злодеяния, говоря: это сделали не мы!
Долгие десятилетия это поле было заброшенным, но пользовалось дурной славой. А в конце 1988 г. на его краю начали строить гаражный кооператив и детки автовладельцев начали обзаводиться прострелянными черепами и костями. Это стало известно. И весной 1989 г., не имея никаких планов и документов на это место, с лопатами в руках сюда пришли несколько студентов-археологов Донецкого университета и правозащитников. И наудачу начали раскопки. Первый ров заложили под самыми гаражами, и сразу же пошли костные останки. Вызвали прокуратуру, и было заведено дело. Приехавший следователь бросил фразу; «А, может быть, это останки собак?!»
Чтобы не было шума, студентам эту работу зачли за практику. Но они демонстративно вышли из комсомола. Отчасти раскопкам помогла статья молодого журналиста из «Правды» — «Там, где решили строить гаражи» — все же центральная пресса, на нее в Донецке привыкли ориентироваться и реагировать с усердием. Ребята совершили огромную работу, при этом следствие требовало настоящих археологических раскопок, т.е. послойной расчистки и описания. Все черепа имели одно или несколько пулевых отверстий.
В одной из ям они нашли целый ящик пустых бланков на расстрел. Наганы, трехлинейка, россыпи гильз и множество пустых бутылок из под вина и водки. Мы вспомнили, что расстрельной команде в Бутово ставили водку в ведрах. Но поражали не столько они, а скорее, попадающиеся молочные бутылки, зубные щетки, кошельки, шахтерские жетоны (отдаешь жетон — получаешь лампу) — людей вырывали из их обыденной жизни и … Владислав, отвечая на наш вопрос, как они переживали то, что открывалось, сказал, что ими двигало желание обнажить всю правду, а с костями археологам не привыкать дело иметь. Но специфика этого места была очень тяжелая, он до сих пор помнит русую косу, сохранившуюся в тяжелых глинах...
В этих пластах вообще еще не завершилось разложение тел, и возникла опасность заражения. Но раскопки и следствие остановило не это, а находки останков множества раненых красноармейцев, с принадлежностями военного госпиталя — культи, гипсы, кислородные подушки, больничная посуда. И свидетели — жители города, приходившие к месту раскопок, сначала осторожно, а потом все более открыто рассказывали о расстреле своих же раненых из госпиталя перед входом в город немцев — чтобы не попали в плен! И еще было открыто такое же страшное преступление — расстрел учеников ФЗУ, детей «врагов народа». Были найдены чудом сохранившиеся ученические гимнастерки, скелеты подростков, пряжки ремесленного училища. 7 июля 1989 было постановлено свернуть раскопки и приступить к разработке мероприятий по перезахоронению.
Уже отрытые останки 540 жертв (считая по черепам, в которых было по 2-3 отверстия) были сложены в ящики и с помпой перезахоронены тут же, неподалеку 16 сентября 1989 года.
Прошло еще 20 лет. Гаражный кооператив отгородился от своей проблемы бетонной стеной, а бесхозное поле памяти используется местной молодежью для пикников — кругом валяются бутылки, мусор. И неудивительно, на въезде сюда нет ни слова о том, кто вас тут ожидает и с чем…
Никто не знает точного числа похороненных тут, но Владислав говорит, что не менее 70-80 тысяч... И почти каждый из них имеет потомков, и, скорее всего, именно в этом городе.
Дальше мы приведем пару цитат из обсуждений этой трагической зарисовки о собственных предках — палачах и жертвах.
— Я сама была поражена масштабами трагедии, которая развернулась в нашей стране. Когда мы были в паломничествах, это открывалось зримым образом. Почти в каждом городе есть свой полигон, кладбище, ров, в которых похоронены десятки тысяч, расстрелянных в 37-38 гг. Вся наша земля стала кладбищем. В общем, я хочу сказать, что действительно, вы правы: у нас не любят вспоминать о своем же прошлом, легче обвинить во всем фашистский режим, протестовать против уравнивания сталинизма и нацизма, и т.д. Я все думала, почему так? Наверное, людям очень трудно думать о бессмысленности такого количества жертв, это просто не вмещается в голову. Вопрос «почему?» просто сводит с ума, потому что на него нет ответа.
— Уничтожение своих раненых, видимо, было стандартной практикой в РККА. В Севастополе при сдаче крепости был взорван госпиталь с несколькими тысячами раненых красноармейцев. Командующий Немецкими войсками (кажется фон Клейст) был поражен таким зверством.
Материал взят из личного ЖЖ пользователя a_tanj.
По этому адресу расположен архив снимков тех лет с раскопок на Рутченковом поле. Напоминаем вам, что это ОДНО ИЗ ТЫСЯЧ подобных мест в бывшем СССР.