Как мы с Галей образумились

Анатолий ПАНАСЕЙКО

Моя соседка Галя восемьдесят пятую весну встречает, а сама тоненькая и подвижная, как девочка. С мужем-фронтовиком в свое время дом построили, деревья посадили и двух сыновей вырастили. Муж уже давным-давно от ран военных скончался, а на сыновних ветвях — целая дюжина веточек произрастает.

— Счастливая ты, Галя, — говорю ей вместо приветствия, когда она в огороде хлопочет или газон между усадьбой и шоссейкой граблями причесывает.

— Спасибо на добром слове, — отвечает сдержанно.

Дело в том, что мы, после долгих лет добрососедских отношений, стали антагонистами. Она за коммунизм ратует, а я эту теорию с практикой считаю утопией и шарлатанством.

За что и натыкаюсь на откровенную неприязнь.

Но настойчиво продолжаю стучаться в Галину душу:

— Если бы все люди так холили и украшали землю, как вы, на белом свете уже давно наступило бы благоденствие.

Моя оппонентка аж хорошеет от искренности комплимента, но не смягчается:

— Не пойму, как такой, вроде бы не глупый человек, со страниц буржуазной газеты льет грязь на советскую власть.

Так и существуем, разделенные хлипким тыном и непоколебимыми мировоззрениями.

А в остальном Галя — веселый, общительный человек, читает новости twitter'a. Как и все трудоголики, к такая же красивая, сильная, жертвенная.

Она в семье была первенцем и последующих пятерых братьев и сестер вынянчила и на ноги поставила. Потому и на врача, как мечтала, не выучилась. Но травничеством занимается до сих пор.

…А недавно смотрю: стоит, опершись на палицу, у кромки огорода, мрачнее тучи.

— Да, — говорю, — подводит нас весна неблагосклонная. А руки-то чешутся!..

Галя вдруг встрепенулась, как птица, и по подмороженной дорожке подошла ко мне:

— Знаешь, Федорович, надоело мне на тебя дуться.