…С головой, повернутой назад

Ольга ЕРОХИНА

Пятое июля считается днем освобождения нашего города от боевиков «русского мира». Я хорошо помню те события двухлетней давности.«Русский мир» принес в нашу жизнь разрушенные мосты и дома (правда, для дружковчан только понаслышке). Но в нашем городе можно вспомнить 10-дневное отсутствие воды. Возле машины с водой люди в огромных очередях ссорились, дрались и падали в обморок. За водой ходили на речку. Погода смилостивилась — и пошли затяжные дожди: люди стали собирать дождевую воду на технические нужды.
В нашем дворе вдруг появилось много детей — это были дети беженцев из Краматорска и Славянска. Появились игры «в войну» (эта игра изжила себя уже лет 20-25). Я слышала, как дети (даже девочки) распределяли роли. Все хотели быть «ополченцами» (!), украинским солдатом вызвался только один мальчик. Его называли «укропом» и «хунтой» и всегда побеждали. В один из прохладных вечеров его бабушка, выйдя на балкон, позвала: «Деня, накинь что-нибудь — прохладно!»
Через какое-то мгновение я услышала истошный крик этой бабушки: «Денис, вернись!». Выйдя на балкон, я увидела эту разъяренную женщину, которая вопила с балкона: «Стой! Я говорю: «Стой на месте!» Не понимая, что происходит, я стала наблюдать, как она пулей сбежала по лестнице и подскочив к внуку, стянула с него спортивную курточку, вывернув ее наизнанку, быстро скрылась в подъезде дома, оставив мальчика, хлопающего глазами…Только спустя какое-то время я увидела на нем эту куртку: она была «жовто-блакитна» с надписью «Україна» на спине.
Тогда было смертельно опасным даже иметь такую куртку, не то что гулять в ней.
Помню дня за два до освобождения города я возвращалась домой с нашего дачного дома, что в пос. Яковлевка. Идя по своей улице, которая упирается в пшеничное поле (на месте бывшего сада), я просто посмотрела вдаль и была поражена картиной, которая открылась передо мною: небо было ярко-голубое (казалось, что такого цвета нет в природе), а созревшее пшеничное поле было не желтое на ярком солнце, а золотое. Казалось, что в конце улицы вывешен огромный украинский флаг! Мне перехватило дыхание: «Что бы это значило?» И я подумала: «Сама природа подсказывает — это хороший знак! Нас скоро освободят!»
Помню те выходные в городе: воет сирена, люди не отходят от подвалов, многие проклинают приближающуюся к городу «кровожадную украинскую армию». А в понедельник я первый раз увидела украинских солдат.
Это был дождливый день. Я ехала в трамвае и краем уха слушала знакомую, которая взахлеб рассказывала «о зверствах нациков». На стоянке возле аптеки, на пересечении улицы Ленина и П.Коммуны я увидела военную машину с украинскими флагами и человек 10 наших солдат в балаклавах с автоматами. Я высоко подняла руки и энергично помахала им. Они, как один, помахали мне в ответ… Сказать, что я расчувствовалась, значит, ничего не сказать: спазмы сдавили горло, сердце готово было выскочить, и слезы… Я не знаю откуда они брались…
В действительность меня вернула спутница — она дергала мою за руку, с ужасом повторяя: «Что ты сделала?!»
Я еле пришла в себя и, улыбнувшись, глядя в ее ненавидящие глаза, сказала: «Я помахала нашим солдатам».

Это было ровно два года назад… Произошло ли переосмысление в больных головах наших людей? Конечно, они уже не бросаются под украинские танки, не пропуская их, как в 2014 году. Отношение к украинскому солдату понемногу меняется. Эти изменения начались, когда осенью 2014 года в городе расположились воинские части. Любви к солдатам у дружковчан не появилось, но они стали сдерживаться в негативных высказываниях.

Помню рассказ волонтеров, пришедших проведать раненых солдат в больнице. Не увидев хлопцев в палате, спросили, где они, у медсестры. Та ответила: «В морге» (солдаты вышли покурить). Ненависть зашкаливала… На одной из передач TV депутат ВР Оксана Корчинская рассказывала, что заметила, как в одной из больниц, расположенной вблизи фронта, раненым украинским солдатам очень часто отрезали руки и ноги, не очень стараясь лечить (хоть во многих случаях это было возможно). Когда начали разбираться, заметив статистику, то оказалось, что почти весь штат больницы — сепаратисты. «Мы забили тревогу и навели порядок в кратчайшие сроки, заменив медиков» — говорит она.
2 года мирной жизни в городе. Хотелось бы верить, что у дружковчан появился патриотизм и к своей стране и к у краинской армии. Но…
Как-то в «Сильпо» заговорила со мною одна женщина (отдаленно я ее знала по пос. Яковлевка). Разговаривая о том-о сем, вместе вышли из магазина. И тут проходит мимо молодой солдат. Из культурной женщины вдруг моя собеседница превратилась в озверевшую фурию: «Вот взяла бы сейчас, — зашипела она, — и со всей силы дала бы ему ногой под зад, чтоб катился подальше, откуда приехал!» Я вначале опешила от такого резкого поворота. Сдерживая себя, как можно спокойнее, сказала: «Чтобы мы с вами сейчас разговаривали о Рождестве и праздничных блюдах, эти мальчики стоят в обороне там, на фронте — и гибнут!» И будто в ответ зазвенели церковные колокола… Что с нею произошло! Она резко повернулась на звон, начала креститься, приговаривая: «Прости меня, Господи! Желаю этим солдатам здоровья и победы…» И затихла. Пауза затянулась. Я видела, что ей было неудобно. И она решила перевести беседу, на ее взгляд, на что-то нейтральное, положительное: «Жду-не дождусь вечернего концерта на ОРТ. Я смотрю только российские каналы. Обожаю Льва Лещенко и Олега Газманова! Посмотрите обязательно!». «Я их сейчас принципиально не слушаю», — сказала я, не желая объяснять истинную нелюбовь к этим певцам.
— Разве они стали хуже петь? — не унималась она.
— Они поддерживают захват Крыма и негативно отзываются об Украине.
—А я люблю Украину! Сама я из Енакиево — родины Януковича, а корни мои в Сирии. Кстати, я молюсь за родину своих пращуров — там сейчас гибнут мирные сирийцы…
— Гибнут от российских бомб, — перебила я.
Она поперхнулась на полуслове и замолчала.
Разговор больше не клеился. Мы быстро распрощались, оставшись, по-моему, каждая при своем мнении.
9 Мая — День Победы. С соседней многоэтажки очень громко слышно начало парада на Красной площади в Москве. Звучит гимн России. Под нашим подъездом сидят соседи (человек 8 мужчин и женщин 45-55 лет), режутся в картишки. Услышав гимн, начинают во весь голос петь гимн страны-оккупанта. Начинается парад, слышны чествования: «Да здравствуют вооруженные силы Российской Федерации!» Картежники под подъездом кричат трижды «Ура!». Потом, параллельно с прославлением различных войск на параде в Москве, полились слащавые восхваления российской армии и ее новейшей техники. Восхваление людьми, играющими в дурака здесь, в многострадальной Украине. И нет им никакого дела, что, может быть, эта современная техника страны-агрессора уже завтра будет разрушать украинские города и убивать наших людей.
В военных сводках нет-нет да и появятся новые населенные пункты, обстрелянные российской техникой. Уже дважды обстрелян г. Торецк (бывший Дзержинск), есть разрушения и жертвы. Наша разведка говорит, что это практикуются выпускники «воєних вишів Росії». Несколько дней назад в новостях рассказали, что из России на оккупированную территорию заехала группа по ремонту «Градов», а сегодня впервые в это году «Грады» обстреляли наших солдат. Российские десантно-штурмовые группы постоянно нападают на наши блокпосты. Из Донбасса Россия вывезла к себе 26 наших заводов, а, вернее, выкрала. А сколько разрушено городов, сел… Беженцев в стране уже больше 1,8 млн. человек. И все это «благодаря братьям-россиянам». Но многие украинцы, несмотря ни на что, продолжают смотреть на Россию влюбленными глазами… Они напоминают шакала из мультфильма «Маугли», который бежит рядом с сильным и подлым тигром, подобострастно пытается забежать наперед, заглянуть ему в глаза. Тот бьет его лапой. Шакал кубарем отлетает, но поднимается, хромая, обгоняет тигра, выворачивая голову назад, ловит взгляд своего обожателя…
Недавно слышала такое выражение (по-моему от Надежды Савченко): «Чем шире твои объятья, тем легче тебя распять» — так ярко характеризующее отношение украинцев к России.
А что Россия? По социологическим опросам своими врагами россияне считают: 1 — США, 2 — Турцию, 3 — Украину.
Тарас Чорновил сказал, что «сейчас Россия напоминает Германию 1936-1937гг., нацизм сидит в середине российской нации, каждый другой (не такой) — есть дрянь… Россия будет просто бить морду — бойтесь русского медведя».
Если вернуться на несколько лет назад (до аннексии Крыма и до войны), проанализировав отношения двух независимых государств Украины и России, то на дружбу они не похожи.
Помните, как в январе 2009 года Россия перекрыла подачу газа в Украину? Это был многолетний газовый шантаж.
Россияне всегда скептически относились к Украине. В своей статье «Не задуши в объятьях, брат!» в газете «Наша Дружковка» от 2 апреля 2014 года я пишу, что приехавшие к нам родственники из С.-Петербурга высмеяли нас за то, что мы (Украина) хотим вступить в Евросоюз: «Да ваша хохляндия в этом Евросоюзе будет в полной ж…» Сидя за хлебосольным украинским столом, сказали: «У нас в Питере больше всего ненавидят хохлов и узбеков».
Украинцам, приехавшим на заработки в Россию, предлагалась, в основном, не престижная, низкооплачиваемая работа строителей, нянек, поломоек. В российских сериалах украинцы всегда злые террористы, продажные тупые менты или проститутки.
В передаче «Давай поженимся» невесте из Украины говорят: «Девочка приехала в Москву ниоткуда» Украина — не страна?
Осуждая взгляды многих россиян, московская журналистка (радио «Свобода») Елена Фанайлова, сказала, что в России считают, что украинского языка не существует в природе, а украинцы разговаривают на каком-то смешном, непонятном языке, указывая на низкосортность украинской нации.