Вместо венка

Анатолий ПАНАСЕЙКО

Умер дружковчанин Эдуард Мацко.
Наш товарищ, друг, отец, дедушка.
Вспомним его — молодым, красивым, сильным.
Когда на футбольном матче с его участием не оставалось ни единого свободного местечка. А одна трибунная секция заполнялись исключительно девчатами в разноцветных платьицах: букет восторга перед кумиром.
А вот трогательное представление для узкого круга. Мы — влюбленные в поэзию стихотворцы устраивали вылазки на природу. Разжигали костерок в Заячьем лесу и, пока пеклась картошка, разминались. Трое-четверо самых плечистых окружали Мацка и, вцепившись в него репяхами, пытались повалить на траву. И, будто по-щучьему велению, по его хотению — мгновенно оказывались деловито уложенными в ряд, над которым он, как победитель, произносил емкую фразу: «Да здравствует мир и демократия!»
Тогда миром и демократией на нашей земле и не пахло. Но мы были веселы и счастливы, как дети.
А еще Мацко был интеллектуалом. Он нам Маяковского читал наизусть — титана, замученного пигмеями.
А однажды принес переписанное от руки стихотворение:
В грудях набубнявіла тривога
Світла, ніби ранок запашний,
Ти ще не хилиш ні до кого
Лобик свій упертий і смішний.
Ти ще не торкалася губами
Вічних і прозорих таємниць.
Чистота твоя тремтить вогнями
У червонім клекоті зірниць.
Тільки манить ввечері дорога
У казково-загадковий світ...
В грудях набубнявила тривога,
Тиха й мовчазна, як динаміт.
Фамилия автора — Василь Симоненко — была нам незнакома. Но вскоре мы узнали, что его убили за... любовь к Украине.
Так мы и жили — в тревоге и тоске.