Враги солдата

Анатолий ПАНАСЕЙКО

Война мне всю душу изъела,

За чей-то чужой интерес,

Стрелял я в мне близкое тело

И грудью на брата лез.

Сергей Есенин

Я родился под Сталинградом. Наша станица Нижнегирская за несколько месяцев пережила три фашистских нашествия. И все это время мы с мамой и старшей сестрой сидели в погребе.

Однажды сестра приоткрыла ляду, - и в узенькую щелку мы увидели, как в предрассветную рань из нашей хаты выскакивали немцы в кальсонах и – одни, сраженные пулями, утыкались в снег, другие растворялись в метели. В следующий раз два зеленых оккупанта подошли к стожку сена и деловито ткнули в него штыками. Раздались душераздирающие крики, - и мясники старательно заработали своими изуверскими приспособлениями.

А напоследок – бесконечно долго над нашим погребом не было неба, а с противным воем, беспрерывно, проносились огненные тучи, изрыгаемые нашими «катюшами».

… Через двенадцать лет сам стал солдатом. В военном билете отмечено: «сапёр». Но мин и в глаза не видел. И за три года и девяносто самочинно добавленных к положенному сроку дней, - считанные разы стрельнул из винтовки по мишени. Основное: бери побольше, кидай подальше. И кидал, стиснув зубы.

А куда деваться, служба то почетная.

Но бесправная, бестолковая.

Вопиющий пример: вскоре после демобилизации пришла повестка из военкомата: отправляться в Египет для разминирования минных полей. Спасибо – разобрались, отпустили. Вот почему я с горьким пониманием отношусь к солдатам срочникам. Недавно видел: пронеслась по улице в сопровождении гаишников колонна автомобилей. С молоденькими служивыми. Мертвой хваткой вцепившись в борта, черные, как земля, они обреченно уставились в одну точку, как бы ища в ней причину своих чудовищных испытаний. Одно из чудовищ оказалось рядом со мной. Средних лет женщина, плюнув вслед колонне, прошипела: «Защитнички, черт бы вас побрал!» Сколько же врагов – от этой тетки до атрофированного от безделья генерала, - у наших защитников?! И у нашей Украины. И сколько же еще потребуется жертв…